Когда зарождалось таджикское изобразительное искусство список художников составляли мужские имена и только в середине 50-х годов в Таджикистане появились женские имена художниц Любови Фроликовой, Любови Обориной, Нелли Фроловой, Нины Громыхалиной, Клаудии Носик, Нины Дорошевой, Валентины Ершовой. 

А потом уже пришли художницы независимой страны - такие, как Мехри Насырова, Лариса Ирисметова, Инна Кладо, Наргис Хамидова, Лариса Ганиева-Шараускас, Зебонисо Давлатшоева, Умеда Мардихудоева, Лайло Курбанова, Манижа Абдуллаева, Марифат Давлатова и др. Очевидно, что имен художниц местных национальностей стало больше во времена независимости страны, нежели в советском периоде.

Главную роль в советском таджикском изобразительном искусстве играл труженик, защитник советской идеологии, высокопочитаемая женщина-мать или скромная женщина-труженица, а также щедрая земля и красота местной природы. Никаких людей, нарушающих общественный порядок или правила соблюдения приличий/норм, не существует в образах полотен. 

Вопрос освещения гендерных различий в советском изобразительном искусстве Таджикистана, а также времен независимости, не актуален в отечественном искусствознании, хотя были исследования гендера в таджикской культуре Ларисы Додхудоевой, автора каталога женской выставки «Ирам», а также ряда научных статей, нацеленных на отражение роли традиций и культурных установок, ограничивающих женщин в их участии в общественной жизни. 

Анализ CAAN призван отразить визуальное засилье социально-культурных норм в живописи как художников, так и художниц советского периода, а также показать нынешнее состояние тематики изобразительного искусства страны.

 

Гендерное (не)равенство на полотнах советских художников

Советское государство первым в мире продекларировало социальное равенство полов. Либерализация женщины на Востоке произошла не совсем гладко, но тем не менее, она произошла. Но оказалось, что кроме законодательных директив, существуют устоявшиеся социально-культурные нормы, роли поведения мужчин и женщин, не регламентированные законодательной базой.

Живописные полотна Ильи Абдурахманова, Андрея Понамарева, Любови Фроликовой, Зухура Хабибуллаева показывают труд людей советского Таджикистана. Ролевые кальки отражены на полотнах всех таджикских художников.

Все хлопкоробы, собиратели табака являются женщинами, нет ни одного мужчины, собирающего вручную хлопок или табак среди образов полотен таджикских художников.

То есть уже тогда даже при декларированном равноправии полов существовали женские и мужские профессии: все что касалось механизированного труда – это мужчины, все что касалось ручного руда – это женщины. Возможно, и существовали женщины водители машин, но на полотнах таджикских художников их нет.

Показательна работа Ильи Абдурахманова «Родные поля», где автор работы показывает единственного мужчину среди множества женщин на хлопковом поле на коне, а остальных – пешими. И несомненно, что на коне сидит или председатель колхоза, или какой-нибудь линейный начальник, имеющий право быть верхом.

Художник Андрей Понамарев показывает женщин на хирмане (пункт сбора хлопка), укладывающих хлопок, и в центре женщина, чему-то улыбающаяся. Несомненен мужской взгляд на ситуацию, когда во время горячей страды, с очевидной пылью в воздухе и температурой выше 30 градусов по Цельсию, женщина может быть переполнена радостными мыслями.

«Мужской» взгляд объясняет эмоциональную скаредность художника, выдачу желаемого за действительное. Его же работа «Портрет председателя Раибова» показывает добропорядочный образ авторитетного человека в белоснежном кителе, олицетворяющего человека, приласканного властью, и старающегося оправдать доверие властей.

Художник подчеркивает харизму председателя, отображая образ хозяина земли ранней весной, на фоне пустых полей, где эта зимняя неустроенность скоро отойдет на задний план, благодаря трудолюбию крестьян и крестьянок, и очередной план будет выполнен.

Мужские компании редко смешаны с женщинами. В дореволюционное время все мероприятия проходили раздельно по половому признаку, и в советское время осталась культурная установка, когда женщины редко входили в мужские компании.

Показательна работа Зухура Хабибуллаева (1932-2013) «Мои друзья из Кабадиана», где в центре картины стоит председатель совхоза Садриев, который превратил свое хозяйство в передовое и смог на «излишки» создать музей в своем Кабадианском районе.

Окружение председателя состоит из мужчин. Хотя, несомненно, женщины-колхозницы могли быть друзьями председателя, их нет на полотне художника, так как художник искренне отразил существующее положение вещей.

Не сильно отличается отражение трудящихся людей и у художниц. Любовь Фроликова (1949-2002) изображает женщин загоревшими от палящего солнца на хлопковых полях, и они ничем не проявляют усталость.

Работа не похожа на феминистское искусство, а скорее имеет тот же мужской взгляд на «обязанности» граждан быть позитивными и принимать реалии как нечто устоявшееся.

Художники показывают женщин-современниц гордыми, имеющими заслуги, иначе они не смогли бы попасть на полотна художников. Женщины с орденами на полотнах, герои социалистического труда, имеющие награды за материнство, за доблестный труд.

Иван Лисиков имеет целую портретную галерею женщин-героинь. Это и «портрет балерины народной артистки СССР М. Сабировой», где всемирно известная балерина сидит в профиль, полная грации и самодостаточности, навевая мысли о значимой роли артистки в общественной жизни, ее труде и величии.

Физическая сила, мужественность и грация показаны в работах «Портрет Зебунисо Рустамовой» (чемпионка мира по стрельбе из лука 1975 года). «Портрет девушки из Куляба» Алексея Бесперстова повествует о девушке c юга страны, явно приглашенную позировать для художника, как если бы сфотографироваться.

Очевидно, что девушка является передовой комсомолкой, загоревшей, с большими рабочими руками. Интересен наряд девушки, видоизмененный чакан (национальный вид платья) с короткими рукавами, с укороченным низом и суженным в талии, что говорит о прогрессивности девушки, обычно чакан – это широкое платье с длинными рукавами.

 

Реальность современных художниц Таджикистана

Феминистское направление изобразительного искусства страны отобразила Марифат Давлатова (род. 1993). Ее творчество оказалось провокационным, отразившим коллапс ценностей современной независимой женщины с ценностями патриархатного общества.

Давлатова в своем творчестве отразила свое видение современной таджикской женщины, использовав жанр «ню» для воплощения своих замыслов. Образы ее женщин и курят, и репетируют у балетного станка, и еще танцуют и просто позируют художнице, смело смотрят в глаза зрителя.

Такого напора нескромности отечественное изобразительное искусство еще не встречало.

Жанр «ню» не нов для поклонников изобразительного искусства страны. Фаррух Негматзаде (род. 1959), Фаррух Ходжаев (1960-2019), Мизроб Холов (род.1959), Карим Нажмиддинов (род.1958) использовали жанр для передачи «красоты» женщины.

Образ обнаженной женской натуры принимается как условный язык передачи женской привлекательности, ее обожествления. И это сработало для большинства зрителей страны, но не в случае выставки Марифат Давлатовой. Социально-культурные нормы утверждают, что то, что можно мужчине, запрещено женщине.

Вынесенные на суд публики работы Фарруха Негматзаде и Мизроба Холова в жанре «ню», были встречены без лишнего негатива, по сравнению с подобной выставкой работы Марифат Давлатовой в 2018 году. Ее выставка показала нетерпимость таджикского общества к отсутствию "стыда", к вызовам или малейшей тени на целомудренность целого поколения добропорядочных девушек.

Остальные таджикские художницы используют привычный «мужской» язык в своем творчестве. Позитивный образ женщины-матери есть и у Лайло Курбановой (род. 1981), и у Наргис Хамидовой (1973), и Зебонисо Давлатшоевой (1972), и Умеды Мардихудоевой (1973) – никаких душевных ран или физических проблем в содержательной части художниц.

Художницы являются отличными флористками, пейзажистками и натюрмортистками. Отражать действительность, не внося никакой протестной составляющей, считается нормой со времен советского времени, как заметила профессор Лариса Додхудоева в своей публикации.

Сегодняшний курс независимого Таджикистана взят на усиление ценностей семьи и роли женщины-матери. Буклет о выставке от 4 марта 2020 года в Национальном музее использует словосочетание «женщина-мать» несколько раз. Акцент на репродуктивную активность женщины идет в унисон с политикой о ценностях семьи.

 

Заключение

В завершение краткого обзора можно сделать несколько выводов:

- Асоциальность была нормой изобразительного искусства советского периода и остается по сей поры;

- Женщины художницы советского периода и современного периода Таджикистана имеют «мужской» взгляд в тематическом изображении, «женская» тема в виде флоры, природы и семьи – доминирующая;

- В стране существует негативное отношение к феминизму и воспринимается как угроза существующему строю, поэтому развитие феминистского направления в изобразительном искусстве не намечается;

- Жанр «ню» воспринимается позитивно публикой, если происходит от мужчин-художников, то есть отражение гетеросексуальности воспринимается теплее, нежели если происходит от женщины-художницы, намекая на пропаганду нетрадиционных отношений. Такое воспринимается негативно;

- Любая тема, кроме роли женщины-матери, воспринимается как инакомыслие, и невозможна для публичного показа.

Читайте нас в  Telegram, Facebook, Instagram, Viber, Яндекс.Дзен и OK.

Свои вопросы, сообщения, видео и фото присылайте на Viber, Telegram, Whatsapp, Imo по номеру +992 93 792 42 45.