Как часто мы употребляем этот звучный термин, не задумываясь о его подлинном высоком смысле. Я уверен, что в данном случае он уместен без толики преувеличения… 

 

Династия… 

Отец Таира Сангинова - Абдукадыр - был одним из первых моряков-подводников и дипломатов таджикского происхождения. Долгое время работал в Иране, участвовал в подготовке исторической встречи Сталина, Черчилля и Рузвельта в Тегеране в 1943 г.

Сын пошел по стопам своего отца и, в свою очередь, занял место в когорте первых таджикских дипломатов, внесших свой вклад в создание дипломатической службы советского, а затем и независимого Таджикистана.

Мне посчастливилось познакомиться с Таиром Абдукадыровичем лично, благодаря дружбе с его сыном. Баходур (а для семьи и друзей - просто Баха) поделился со мной идеей в год 75-летия отца выпустить книгу его воспоминаний, в которой были бы отражены самые яркие и важные эпизоды из жизни и профессиональной деятельности Таира. Я, недолго думая, предложил свою помощь в качестве литературного редактора.

Для начала мы решили записать небольшое интервью, которое и стало основой данного материала. Мне также довелось побеседовать с некоторыми из друзей и коллег Таира Абдукадыровича. 

 

- Таир Абдукадырович, я знаю, что ваш отец долгое время работал в Иране. А где вы родились?

- Я родился в 1947 году - 30-го июня. Скажу так: по документам местом моего рождения является город Сталинабад в Таджикской ССР. Остановимся пока на такой формулировке. Да, мой отец в то время действительно проходил службу Иране. Его вообще можно назвать одним из первых таджикских дипломатов. В первый класс я тоже пошел в Сталинабаде, но проучился там лишь год. Мы тогда переехали в Душанбе, в район Водонасосной, где отец построил дом. Дело в том, что там давали участки земли фронтовикам Великой Отечественной Войны. Так что, там мы и обосновались в итоге. Там же я и пошел в школу. 

 

- И что из себя представляла тогда советская школа в маленьком городке ТССР?

- Начну с того, что у нас в классе было 30 человек десяти разных национальностей. И многие из них впоследствии стали известными людьми, причем в совершенно разных сферах. В школе у нас было около 20-ти кружков, начиная от танцев и вплоть до авиастроения. Я перепробовал почти все, ходил на плавание и даже на греблю на байдарке. Кстати, там тогда тренировался будущий чемпион мира Ибрагим Хасанов. Как ни странно, Таджикистан вообще, не имея выхода к морю, дал Союзу нескольких олимпийских чемпионов, чемпионов мира и Европы именно в водных видах спорта - прыгунов в воду, байдарочников, и гребцов на каноэ. 

 

- Интересно, не знал…

- При этом наша школа была рассчитана всего на 8 классов образования, поэтому по ее окончании нас перевели в школу №14. Она, кстати, была одной из лучших в Душанбе. 90% ее выпускников поступали во всесоюзные ВУЗы. Там у нас сложился коллектив, который можно назвать звездным (улыбается). И дружбу нашу мы через всю жизнь пронесли. До сих пор общаемся периодически. Жаль, некоторые из ребят уже ушли из жизни… В 1965 году я окончил школу и поступил на юридический факультет Таджикского Государственного Университета.

Спустя три года я уже был принят на работу в Таджикпотребсоюз, где моим наставником был Михаил Клеандров - ныне член Конституционного Суда России. Позднее - в том же году - меня перевели на службу в Юридическую Комиссию при Совете Министров ТССР, где в то время костяк составляли бывшие фронтовики. Великолепный был коллектив. 

 

- То есть вы тогда совмещали учебу и работу?

- Да. И это была очень хорошая школа для меня. Сказать по правде, я нигде больше таких людей не встречал. Очень многому тогда у них научился. В итоге, я защитил дипломную работу по международному праву и в октябре 1971 года поступил на службу в Министерство Иностранных Дел Таджикской ССР.

Там тогда, кстати, работал Станислав Гаврилов. Он потом перешел уже в МИД СССР. Его по праву называли одним из лучших экспертов по Ирану в Советском Союзе.

 

- Расскажите мне, пожалуйста, о своих самых первых днях в Министерстве. Наверняка вы их помните чуть ли не поминутно… 

- Про первые дни чего-то особенного я вам не расскажу. Все было достаточно стандартно. Но буквально спустя неделю или чуть больше, мне настоятельно рекомендовали на следующий рабочий день прибыть на работу, скажем так, в походном виде. С утра я, надев джинсы, куртку, сапоги, явился на службу.

На месте сбора я приметил работников хозяйственного управления и управления делами Совета Министров республики. Мы погрузились в “УАЗики” и выехали из города в направлении Рамитского ущелья. Проехав где-то километров 50, уже в ущелье, мы свернули с пути и поехали вдоль маленькой речки. Проехали еще несколько километров и остановились около нескольких финских домиков.

Знаете, такие легкие деревянные домики. А рядом - уже котлы, мангалы и снующие вокруг них повара. После этого мы услышали гул двигателей - на небольшую площадку неподалеку от нас садился вертолет. Ми-8 - это я очень хорошо запомнил. Из него вышли несколько человек, среди которых я узнал Председателя Правительства Таджикской ССР, командующего Среднеазиатским военным округом. Вместе с ними, как я понял, находились сотрудники Правительства СССР, союзного МИД и КГБ.

В этой и без того, мягко говоря,приметной группе людей выделялся высокий мужчина в сопровождении женщины средних лет. Как мне потом рассказали, это был Валери Жискар д'Эстен, на то время министр экономики и финансов Франции. А в будущем - ее президент. 

 

- А женщина, надо полагать, его супруга?

- Супруга. Сенсаций пока не будет. В общем, вскоре мы приступили к ужину. Естественно, мы сидели за разными столами. И быстро завершив трапезу, мы очень рано легли спать. Я забыл уточнить - француз был заядлым охотником, поэтому подъем у нас был очень ранний… На утро предстояла охота на медведя. 

 

- Получается, вы, не проработав и недели в министерстве, поохотились с будущим президентом Франции?

- Нет, конечно. Все было гораздо прозаичнее, но я, пожалуй, приберегу эту историю для книги. Скажем так, д’Эстен вернулся во Францию с хорошей добычей из наших краев, а на одном из крупных предприятий Таджикистана через несколько лет стала применяться современная технология по производству алюминия. Французская технология, как вы уже, наверняка, догадались.

Здесь мы прервались - Таир Абдукадырович налил мне зеленого чая и в своей очень спокойной, но твердой манере, не подразумевающей полемики, дал понять, что пора подкрепиться. В мгновение ока передо мной материализовался небольшой столик на колесиках, уставленный восточными яствами.

Спустя час с небольшим я, слегка сонный от обильной и вкусной трапезы, отправился домой - изучать содержимое папки, в которой находились первые наброски будущей книги за авторством Таира Сангинова. 

 

«Без слабых мест»

Свою работу в МИД Таджикской ССР Таир Абдукадырович начал с должности первого секретаря. Спустя три года он уже заведовал протокольно-консульским отделом, а в 1976 году вступил в должность генерального секретаря.  Республиканский МИД в те времена непосредственно входил в структуру МИД Советского Союза - то есть находился в двойном подчинении.

В свою очередь, и дипломатические ранги сотрудникам присваивались союзным руководством МИД. Более того, в Таджикской ССР Министерство иностранных дел обслуживало целый ряд республиканских и государственных структур, включая Верховный Совет, Госплан, Академию наук и другие министерства и ведомства.

По этой причине, одним из приоритетных направлений его работы являлась разработка программы пребывания иностранных делегаций, подготовка объектов для посещения и составление информационных справок для руководителей местных ведомств перед приемом гостей из-за рубежа. Помимо прочего, Таиру Сангинову нередко приходилось выезжать на границу и встречать там Посла СССР в Афганистане, дипломатических работников, а также высокопоставленных представителей афганской стороны.

Но это лишь верхушка айсберга. В середине 70-х годов нагрузки на МИД Таджикской ССР резко возросли. Министерству было поручено выписывать заграничные паспорта в развивающиеся государства по всему миру, а также страны социалистического содружества. В основном, паспорта выдавались представителям культуры и искусства, ученым, участникам спортивных делегаций. 

Из всех союзных республик только в Таджикистане МИД отвечал за подготовку и оформление кадровых переводчиков персидского и арабского языков для работы в Афганистане, Иране и арабских странах Ближнего Востока. Всего в течение 15 лет, что Таир Сангинов  проработал в МИД Таджикистана, министерством было подготовлено около 300 переводчиков. 

Кроме того, в 1977 г. МИДом ТССР в преддверии юбилея Великой Октябрьской революции была подготовлена брошюра “Таджикская ССР в цифрах и фактах”. Она была специально выпущена к приезду дипломатического корпуса из Москвы. Очевидно, что объемы работы, с которыми столкнулся молодой Таир, были колоссальными. 

 

- Таир Абдукадырович, как вам удавалось все успевать? Это же постоянный стресс да и уровень ответственности какой!

- Все дело в одном очень важном нюансе: Председатель Правительства Таджикской ССР тогда совмещал свою должность с постом Министра иностранных дел республики. Что, в свою очередь, заметно упрощало для меня решение многих вопросов. С другой стороны, это и вправду влекло за собой повышенный уровень ответственности.

Не оправдав доверия - совершив ошибку, я бы таким образом мог поставить в трудное положение и свое непосредственное руководство - перед лицом вышестоящих инстанций. 

 

- Неужели ни разу не было такого, чтобы молодой Таир допустил промах?

- Скажем так. В трудное положение я ни разу никого не поставил. Засчитывается как ответ?

 

- Безусловно. Дипломатичный и в то же время исчерпывающий ответ!

 

Из интервью с Баходуром Нажмитдиновичем Абдуллаевым (Генерал-майор, Чрезвычайный и Полномочный посол Республики Таджикистан):

“С Таиром Абдукадыровичем мы познакомились в начале 70-х годов прошлого века. Я тогда, только окончив учебу в Институте, прибыл из Москвы в Душанбе, чтобы начать свою профессиональную деятельность. А он уже тогда работал в МИД Таджикской ССР. Это был небольшой коллектив очень крепких профессиональных дипломатов, отвечавших по сути за всю внешнеполитическую сферу в республике. 

С первых минут он производил впечатление прирожденного дипломата, что называется, без слабых мест: безукоризненный внешний вид, глубокое владение предметом, предельный уровень самоотдачи при решении задач любой сложности. Впрочем, это и неудивительно, учитывая, в какой семье он рос. Достаточно сказать, что его отец - Абдукадыр Сангинов - принимал участие в организации всем известного “Тегерана-43” и проработал в Иране в общей сложности около десяти лет. 

Наши пути впоследствии пересекались не раз. В частности, в конце 1980-х гг. под руководством Таира мы неоднократно выезжали в ответственные зарубежные командировки в Пакистан и Турцию. И каждый раз я убеждался в том, что в лице Таира рядом со мной находится профессионал высочайшего уровня, патриот своей страны. И еще - надежный друг, скромный и кристально порядочный человек”. 

 

Очередная веха

На второй день наших бесед с Таиром Абдукадыровичем во мне окончательно взял верх журналист - мне хотелось историй. Мне хотелось имен. Того, что вспоминают в курилках, в дружеских беседах. С ностальгией и гордостью. Или просто с улыбкой. И Таир Абдукадырович будто сам почувствовал это. 

- Было это где-то в конце 70-х годов. Приехал к нам посол ФРГ. Кстати, большой друг канцлера Германии Вилли Брандта. Знаете, послы в принципе периодически совершают такие плановые поездки - посол в большой стране, на Кавказ съездил, надо и в Среднюю Азию съездить, чтобы понимать, чем дышит страна. Да приехал не один, а с дочкой.

В итоге, возникла проблема - чем ее занять. Мне буквально приходилось разрываться. Одно дело, когда какие-то совместные поездки на предприятия или в колхозы, а когда посол был занят встречами с руководством республики, она оставалась не у дел. Тогда мне и пришла в голову идея создания в рамках республиканского МИД женского протокола.

 

- А что именно это означает? Тогда в МИД Таджикской ССР вообще женщин не было?

- Технические сотрудники, конечно, были. Но не из числа дипломатических работников. То есть фактически некому было принимать иностранных гостей женского пола. Поэтому я обратился с этой инициативой к нашему министру иностранных дел. Идею мою он в целом одобрил - оставалось дело за малым.

Отыскать достойную кандидатуру для этого, можно сказать, исторического дебюта женщины в таджикской советской дипломатии. А задача была непростая. Нам нужна была таджичка, при этом владеющая английским языком на хорошем уровне, умеющая пользоваться печатной машинкой. И, конечно, же обладающая приятными внешними данными. 

Так или иначе, на мой скромный взгляд, именно в этот момент Таир Сангинов перестал быть просто молодым талантливым дипломатом, который с каждым годом становится все более опытным и искушенным.

Он обрел новый статус - человека, который участвует в создании таджикской советской дипломатии. И формирует ее будущее. В котором свое достойное место займут и женщины.

Очередной вехой на пути профессионального становления Таира Сангинова стало обучение в Дипакадемии МИД СССР на курсах усовершенствования руководящих дипломатических работников в 1980-1981 гг. Новое место, новые знания и новые знакомства с близкими по духу людьми, ставшими друзьями на всю жизнь.

 

Из интервью с Бахтиером Маруфовичем Хакимовым (Чрезвычайный  и полномочный посол Российской Федерации, спецпредставитель президента России в Шанхайской Организации Сотрудничества):

“Впервые мы с Таиром встретились в Москве, когда он приехал учиться на курсы повышения квалификации при Дипакадемии. Волею судеб его распределили в наше подразделение. Точнее, отдел, как они тогда скромно назывались. Отдел стран Среднего Востока. Уже позже он стал называться ‘Управление’, а ныне - ‘Департамент’. И занимались мы Афганистаном, Ираном и Турцией.

Учитывая, что Таир был родом из Таджикистана, а тема Афганистана в те времена была, что называется, на слуху, он проходил стажировку и у нас. Вот тогда мы и заложили основу нашей дружбы. Ну, и ко всему прочему мы добавили то, что называется битвами на спортивных площадках. А именно - футбол. Пусть это выглядело и достаточно просто - это был не классический, а мини-футбол в зале - 4х4 или 5х5…

Тем не менее, это были соревнования. И он играл за команду нашего отдела. Мы с ним даже недавно вспоминали, какое место мы заняли. По-моему, третье. Старались. А что касается нашего состава… Вот представьте себе. . Будущих послов Российской Федерации в этой команде было как минимум трое. Состав был нормальный. Но главное, все еще и играли очень хорошо. Старались, во всяком случае. Так мы и подружились”. 

“Таир тогда проходил практику в Центральном аппарате МИД СССР” - вспоминает Максим Александрович Пешков (Чрезвычайный и полномочный посол РФ в Таджикистане в 2000 - 2005 гг., Кавалер Ордена Дружбы Таджикистана) - “А я к тому времени только вернулся из командировки в Иран. Наша самая первая встреча произошла на футбольном поле. Тогда наш отдел Среднего Востока, в котором Таир проходил стажировку, принимал участие в общемидовском соревновании и в итоге занял третье место.

После этого жизнь периодически сводила нас в разных местах. И в различных ипостасях. Пожалуй, самое интенсивное наше общение пришлось на период, когда Таир работал в Посольстве Республики Таджикистан в Москве.

Он был вторым лицом Посольства, поэтому, как вы сами понимаете, и нагрузка, и ответственность, и круг его обязанностей были громадными. Именно в то время мы очень много общались - и по служебным вопросам, и с точки зрения человеческих отношений. Тогда я в очередной раз убедился - уже не на футбольном поле, а в поле профессиональной деятельности, насколько это глубокий специалист.

Человек, знающий не только свой регион, но и глубоко понимающий общемировую, международную проблематику. Человек с обширнейшими знаниями. И одновременно - очень скромный, очень, я бы сказал, тонко чувствующий человек, с которым можно говорить практически на любую тему”. 

 

Новые знания, опыт и наставничество

Во время работы Таира Сангинова в республиканском МИД в Таджикской ССР с официальными визитами побывали такие видные лидеры, как Бабрак Кармаль - в ту пору возглавлявший Демократическую Республику Афганистан, руководители ГДР и Чехословакии Хоннекер и Гусак. С неофициальным визитом в республику приезжал и Рауль Кастро. И это далеко не полный список.

 

- Таир Абдукадырович, а вы можете припомнить самый тяжелый момент для себя за все время работы в Министерстве?

- Я бы не сказал, что это был самый тяжелый момент. Скорее, напряженный и изнурительный как с физической, так и с моральной точки зрения. Это было осенью 1984 года. Мы готовились к празднованию 60-летия со дня образования Таджикской ССР. И мне предстояло заниматься организацией одного очень хлопотного мероприятия - визита к нам целой группы  иностранных корреспондентов, аккредитованных в Москве.

Их было порядка 30 - из ведущих зарубежных СМИ. У каждого из них были свои запросы, свои, можно сказать, капризы… При этом временами казалось, что у них несколько пренебрежительное отношение к нам, ко все советскому, понимаете? И ведь нужно все сделать по высшему разряду, чтобы все остались довольны, чтобы, как говорится, все прошло без сучка без задоринки.

В общем, задача была познакомить их с жизнью республики, с ее достижениями… Повезли мы их сначала на Нурекскую ГЭС, потом на алюминиевый завод как раз тот самый… Он уже заработал вовсю, по французской технологии… Возили их на встречу с председателем Госплана, с президентом нашей Академии наук.

 

- И как, удалось произвести впечатление на виды повидавших акул пера из-за рубежа?

- На месте это сказать было трудно, но уже после их визита из МИД СССР пришло благодарственное письмо на имя Председателя Правительства, из которого следовало, что свою работу мы выполнили как должно. 

Как Таир умел принимать гостей, а если они еще и являлись коллегами, а тем более - друзьями, в разговоре со мной отметил и Бахтиер Маруфович:

- После нашего первого знакомства в Дипакадемии мы перезванивались, переписывались. Когда Таир приезжал в Москву, мы неизменно виделись. Я в Дипакадемии проходил полный курс обучения - 2 года, и одна из наших ознакомительных поездок была в Таджикистан. А Таир к тому моменту уже вернулся на родину. И всю нашу команду - то есть делегацию - принимал именно Таир.

Он как замминистра организовывал все беседы, встречи и т.д. И вот представьте, конец восьмидесятых годов, сложности в Москве. Трудности, которые возникли в период перестройки. Но в Таджикистане нам была предложена очень интересная и насыщенная программа, самый высокий уровень гостеприимства. Никто из наших ребят не хотел возвращаться в Москву, настолько теплый был прием. 

В 1985 году Таир был снова направлен в Дипакадемию МИД СССР - уже на трехлетнюю учебу в аспирантуре по специальности “История внешней политики и международных отношений”.

Но ему удалось защитить диссертацию с опережением графика на полгода и стать первым дипломатом из Таджикистана, защитившим кандидатскую диссертацию в Дипакадемии МИД СССР.

Сразу после этого МИД СССР рекомендовал Таира на работу в генконсульство Советского Союза в Карловых Варах на должность вице-консула. Но директивные органы республики решили отозвать перспективного дипломатического работника и направить, как они сказали, ‘’на новую высокую должность” - пост Председателя ТОДКС (Таджикское Общество Дружбы и Культурных Связей с зарубежными странами).

Но по воле второго секретаря ЦК Компартии Таджикистана кандидатуру Таира отклонили - как мне объяснил сам Таир Абдукадырович, “в ход пошли личные связи - продвигали своего”.

В итоге, Таир на два месяца остался вообще без работы. В это время было создано республиканское объединение Таджиквнешторг, фактически выполнявшее функции Министерства внешней торговли.

Там Таиру предложили должность заместителя генерального директора, что, по сути, соответствовало статусу заместителя министра. Как говорят, проблема - это скрытая возможность. Оказавшись в совершенно новой для себя сфере, Таир не растерялся - новый опыт, знания, командировки в Китай, Пакистан, Турцию, Германию, Чехословакию и даже США сделали его еще более разносторонним специалистом. 

Проработав в Таджиквнешторге вплоть до начала 1990 года, Таир был направлен в постоянное представительство совета министров Таджикской ССР при Совете министров СССР в должности старшего консультанта по работе с иностранными представительствами. 

Весной 1992 года председатель правительства - на тот момент уже независимого Таджикистана - лично рекомендовал Таира в качестве представителя республики в составе рабочей группы по подготовке встречи между руководителями стран постсоветского пространства, лидерами Европейских государств, а также глав США и Канады в Хельсинки летом того же года.

В рамках организации этой встречи на высшем уровне, рабочая группа в составе 17 представителей вновь созданных государств прошла подготовку под руководством посла Швеции в Хельсинки, по итогам которой все ее участники получили специальные сертификаты.

Интересная деталь: Таир оказался в числе трех членов рабочей группы, которым посол Ян Люндвик предложил работу в секретариате ОБСЕ.

Но для этого требовалось “добро” от властей республики. Послом был направлен соответствующий запрос, но ответа не поступило.

Примерно в это же время случился еще один эпизод в жизни Таира Сангинова как дипломата, на котором мне бы хотелось заострить особое внимание читателя. 

 

Из интервью с Шамилем Омаровичем Адзынбой (Первый вице-премьер правительства Республики Абхазия):

“C Таиром Абдукадыровичем судьба нас свела после окончания грузино-абхазской войны 1992-1993 гг. В то время Таир уже был дипломатом высокого ранга и работал в Москве. Это были сложные времена для Абхазии, оказавшейся в условиях международной изоляции. Я знаю, что Таир, будучи лично знаком с первым президентом нашей республики Владиславом Григорьевичем Ардзинбой и его преемником на этом посту - Сергеем Васильевичем Багапшем, не раз помогал им ценными советами.

Приезд Таира в Абхазию стал настоящим событием для меня. Я был поражен его высочайшим уровнем эрудиции, интеллигентностью и тактичностью. Это, пожалуй, первое, что бросалось в глаза: несмотря на строгое соблюдение субординации всегда уважительный по отношению к нам - молодым парням, никогда не повышающий голоса, говорящий тихо, но предельно емко и точно. Человек, которого хотелось слушать, впитывать его опыт, внимать его советам”. 

…В 1994 г. Япония решила отобрать из бывших республик Советского Союза 250 перспективных политиков, в числе которых оказалось 4 гражданина Таджикистана, включая Таира. Уже в марте Таир того же года он прибыл в Японию - аккурат во время цветения сакуры. Месяц пролетел стремительно - поездка оказалась очень насыщенной и познавательной. 

Наверное, именно на этом этапе жизни и карьеры Таира Сангинова происходит его окончательная трансформация из талантливого и работоспособного специалиста, впитывающего новые знания и накапливающего опыт - в умудренного опытом наставника, готового к тому, чтобы созидать и делиться своим знанием с молодым поколением.

 

Из интервью Максима Александровича Пешкова:  

“Трудно выделить какой-то один яркий момент из нашего общения - их было очень много.  И тем не менее, наверное, один из самых показательных эпизодов для меня с точки зрения человеческих качеств Таира пришелся на 1994 год. Тогда я предложил ему перейти в Департамент Средней Азии МИД России.

Думаю, не нужно объяснять, насколько перспективным продвижением это было бы для него с точки зрения дипломатической карьеры. Таир ответил вежливым отказом. “Это честь для меня, но сейчас я нужнее своей республике”. 

В 1995 году Таир Сангинов начал свою работу в Посольстве уже суверенного Таджикистана в России, на должности Советника-посланника.

 

Из интервью Баходура Нажмитдиновича Абдуллаева:

“Особо хотелось бы остановиться на периоде нашей совместной работы в Посольстве Таджикистана в Москве с 1998 по 2000 гг. На мой взгляд, это посольство являлось и по сей день остается одним из важнейших во всей структуре нашего МИД. Именно его слаженная и высокопрофессиональная работа, способность эффективно решать вопросы как текущего, так и долгосрочного характера во многом определяет отношения с нашим стратегическим партнером.

Таир тогда занимал должность советника-посланника, которая на практике подразумевала контроль над решением вопросов по всей ширине спектра деятельности посольства, так как сам посол по известным причинам не имел возможности детально ими заниматься.

При этом необходимо учесть, что на тот момент в республике просто не было дипломатов с профессиональным образованием - нашим сотрудниками приходилось учиться, что называется, на ходу.

Таир был единственным, кто имел и соответствующее образование, и опыт. Именно благодаря его спокойному и взвешенному руководству коллективом из 50 человек, нам удалось четко выстроить всю деятельность посольства - от протокольной службы и до подготовки сложных прогнозов и аналитических документов.

Сам посол - мудрый Рамазон Зарифович Мирзоев - мог иной раз обратиться к Таиру за советом, понимая его важнейшую роль в нашей общей работе. Я вообще убежден, что это первый пример полноценной организации работы посольства молодого суверенного государства фактически с нуля”.

…Замечу, что о своем опыте работы с Послом Таджикистана в России Рамазоном Зарифовичем Мирзоевым Таир мне пообещал рассказать подробнее в рамках книги, к написанию которой мы уже приступили. Дав понять, что это один из самых достойных и интересных людей, которых он встречал на протяжении всей своей долгой карьеры дипломата. 

 

- Таир Абдукадырович, не могу вас не спросить об очень тяжелой и трагичной странице в истории современного Таджикистана - гражданской войне, которая разгорелась в начале 90-х годов… Какова ваша оценка этих событий и роли нынешнего руководства Таджикистане в их урегулировании?

- По моему глубокому убеждению, в тяжелые для народа времена история сама решает, кому доверить судьбу страны, сама выбирает самых достойных, сильных и решительных. Тех, кто способен взять на себя роль лидера. В данном случае, таким человеком оказался Эмомали Рахмон.

И тот факт, что Президент Таджикистана сегодня официально наделен статусом «Основоположника мира и национального единства - Лидера Нации», наилучшим образом идентифицирует историческую роль Эмомали Рахмона, принявшего на себя всю ответственность за судьбы таджикистанцев в тот тяжелый период и вставшего у штурвала нового суверенного таджикского государства.

 

Из интервью с Максимом Александровичем Пешковым:

“Когда я работал на Среднем Востоке, а затем перешел в департамент, в том числе отвечавший за Таджикистан, наступило время межтаджикских переговоров. Очень сложных, напряженных переговоров, которые в конце концов - в 1997 году - привели к заключению общего соглашения о мире и национальном согласии в Таджикистане. И, конечно, команды со всех сторон - в том числе и со стороны России как наблюдателя - были довольно большими, профессиональными.

Естественно, нельзя не отметить вклад Посольства республики Таджикистан в переговорный процесс. И Таира Сангинова, в частности. Он, кстати, еще и является составителем справочника “Хроника таджикско-российских отношений”. Нужно понимать, каких колоссальных временных и аналитических ресурсов требует написание такого материала”.

 

Из интервью с Бахтиером Маруфовичем Хакимовым: 

“Таирджон заслуживает самого внимательного отношения. Его вклад в развитие молодой дипломатии Таджикистана как уже самостоятельного государства. Его вклад в укрепление позиций страны, в развитие отношений уже независимого Таджикистана с Россией - тоже суверенной - исключительно высок. И заслуживает того, чтобы внимательно его проанализировать и учитывать”. 

… Сегодня Таир Абдукадырович трудится в Московском Государственном Университете. Тихо, спокойно, как всегда - не привлекая к себе внимания - один из лучших дипломатов в истории Таджикистана продолжает свою работу.

 

Владимир Степанович Генералов, начальник Центра по делам ГО и ЧС МГУ им. М.В. Ломоносова, кандидат военных наук, полковник

“Таир - золотой человек. Мы вместе проработали в Московском Государственном Университете уже более десятка лет, на протяжении которых я только укрепляюсь в этом своем убеждении… Помню, как он добровольно уступил возможность перейти на более высокооплачиваемую должность одному из своих друзей, когда тот пришел работать в наш коллектив…

Работа в нашем центре часто сопряжена со сбором, анализом и обобщением больших объемов данных - причем, в сжатые сроки. Это взаимодействие с десятками сотрудников - и ко многим из них подчас требуется индивидуальный подход. Интеллект и эрудированность Таира позволяют ему справляться с этими задачами безукоризненно”. 

 

- Таир Абдукадырович, вы так много помогали другим. Знаниями, поступками, советами… А кому звонили вы, когда было непросто? Кто мог подставить плечо, когда это необходимо?

-  Конечно, это, в первую очередь, моя семья. Мои близкие друзья. Не только дипломаты. Один из самых близких друзей для меня - Саша Гейниц. Блестящий хирург и очень родной для меня человек, который не раз приходил на помощь тогда, когда она была особенно нужна.

Когда у моей мамы были проблемы со здоровьем, когда вдруг захворает кто-то из моих двух сыновей - всегда к нему обращались. И он неизменно был рядом. Настоящий профессионал и человек с большой буквы. Мы с ним познакомились совершенно случайно, в компании. И так вышло, что с тех пор идем по этой жизни бок о бок.

Вот как раз вспомнил один случай. У одного нашего общего друга было прободение язвы желудка. Внутреннее кровотечение… И Гейниц его экстренно прооперировал. В день рождения своей дочери. Не было у него никогда ни выходных, ни праздников, если речь шла о здоровье человека. И не только когда речь идет о родных и близких. 

 

Александр Владимирович Гейниц, врач-хирург высшей категории, академик, лауреат премии Правительства РФ, кавалер Ордена Дружбы Таджикистана

“C Таиром мы дружим уже более 40 лет. Он - дипломат. Я - врач и ученый. Поэтому не хочу и не могу как-то оценивать профессиональный и карьерный путь Таира. Скажу лишь то, что знаю наверняка. Для меня все эти годы главным были его честность и порядочность, его любовь к своей многочисленной семье. Что выделяло сразу так это трепетное его отношение к родителям и старшим, скромность,умение слушать и уважительность. Он великолепно владеет несколькими языками. Он всегда прекрасно сочетал в себе приверженность традициям и культуре великого таджикского народа с глубоким знанием истории России и уважением к ее многовековой культуре. Таир - это в лучшем понимании этого словосочетания Советский человек, честно и самоотверженно служивший своей родине - СССР.  Я горд называть своим другом этого Человека”.

 

… Летний вечер в Москве. Мы сидим с Бахой в кафе за традиционной чашкой вечернего чая. Статья готовится к печати, и я не скрываю своей радости и нетерпения. На лице моего друга легкая улыбка, но с оттенком печали в глазах…

- Династия… Отец так хотел, чтобы я ее продолжил, пошел по его стопам. Я уверен, он до сих пор немного грустит по этому поводу. 

- Грустишь, скорее, ты, брат. - отвечаю я Бахе. - Я думаю, папа понимает, как много он успел сделать в своей профессии и сколько молодых ребят получили от него опыт и знания - и до сих пор, кстати, получают. Знания, которым в университетах не учат…

Между тем, твоя супруга работает в МГИМО, готовит будущих дипломатов и является доцентом кафедры испанского языка. Так что, это уже не династия даже. Это больше. Это школа. Даже не так - это история… И Таджикистана, и СССР, и России. История дипломатии, которая только начинается. Так что, допиваем чай и расход. Завтра рано вставать и к Таиру Абдукадыровичу ехать… У нас же работа над книгой в самом разгаре. 

Читайте нас в Telegram, Facebook, Instagram, Яндекс.Дзен, OK и ВК.