«РОДИТЕЛИ должны нести ответственность за своих детей! – раздается по телевизору голос какой-то женщины. - Этот закон принят очень своевременно!».

«Да, да, родители обязаны нести ответственность за своих детей, а не школа или детский сад, - чуть ли не выталкивая её, говорит хорошо одетый мужчина лет сорока пяти. - Я одобряю этот закон, он появился вовремя».

Наверное, это национальная черта - одобрять все, что ни скажут вышестоящие. Главное - угодить им, ничем не обидеть.

«Я согласна, родители должны нести ответственность за своих детей, с этим нельзя спорить. Но и власти должны создавать необходимые условия для этого: работу с достойной зарплатой, хоть немного свободного времени, чтобы они могли потратить его на воспитание детей», - вдруг говорит женщина русской национальности…

…В палате кардиологического отделения, где я лежу уже несколько дней, начинается шум и гвалт. Все заговорили разом, перебивая друг друга. Я отрываюсь от книги и удивленно смотрю на моих возбужденных соседок, на телевизор, где перед так называемым свободным микрофоном толпится народ. От выступления русской женщины журналисты явно растерялись: обычно тут все и всё одобряют…

А шум в палате становится громче. Я пытаюсь навести порядок и прошу моих соседок-таджичек говорить по очереди и предлагаю дать слово первой апаи Рано, так как она старше всех в палате. Все замолкают и ожидающе смотрят на нее.

«Закон может и неплохой, - начинает апа Рано. - Но разве он подходит к нашим условиям?! Трое моих сыновей работают на самой тяжелой работе в России, видят семьи и своих детей один раз в год, и то на несколько дней. Как они могут воспитывать своих детей?! А жены их вынуждены выполнять всю мужскую работу по дому и гнуть спину на поле с утра до ночи. Разве наши власти не знают об этом?!».

«А мой сын Фирдавс проработал в России всего один год и вернулся весь больной: пришлось ему удалить одну почку, сделать операцию из-за геморроя. А ему всего-то двадцать четыре года, и у него молодая жена и двое детей. Как теперь их прокормить? Он и здоровый-то не смог найти себе работу, а сейчас…» - вытирает слезы апа Саодат.

«Шукр гуед, шукр гуед (благодарите Бога), - вступает в беседу апа Мархамат. - Пусть и больной, но твой сын вернулся живым. Моих двух сыновей-красавцев привезли в цинковых гробах, - уже рыдает она. - У одного осталось пятеро, у другого - семеро детей. Так кто же понесет ответственность за это? Кто будет воспитывать их детей? Ведь их жены с раннего утра до позднего вечера сидят на холодных базарах, чтобы заработать несколько сомони! Возвращаются домой измученные, вымотанные, голодные, замерзшие, разве у них остаются силы, чтобы воспитывать своих детей? Для них главное, чтобы их дети были одеты и накормлены. А двое моих внуков - 13-и и 14-и лет работают арбакешами на рынке, чтобы помочь своим матерям, и у обоих уже болят почки, спина. Кто-нибудь понесет за это ответственность?!»

«А сколько распалось семей из-за миграции в Россию, - добавляет апа Матлюба. - Тысячи таджиков, бросив свои семьи, детей, женятся на русских женщинах и, получив российское гражданство, остаются там и даже слышать не хотят о возвращении домой. Например, братишка моего мужа бросил пятерых детей, и когда мы говорим ему, чтобы вернулся домой, он говорит: «Чего ради? Там нет элементарных условий жизни: ни света, ни газа, ни даже  нормальной воды. Об отоплении вовсе забыли».

А знаете, закон-то нарушают в основном дети богатых, шишкарей. Они ездят на бешеной скорости по городу на своих иномарках, они сбивают детей бедняков, но ни один инспектор ГАИ не осмелится задержать их. Они могут убивать, насиловать безнаказанно, потому что знают: их родители сделают все, чтобы уберечь своих чад от любой неприятности. Им все дозволено… Лучше бы власти задумались о будущем генофонде нации, о создании рабочих мест, чтобы сыновья нашего народа не терпели столько лишений и унижений на чужбине!

А я, у кого нет детей вообще, смотрю на этих простых полуграмотных женщин и думаю: а не лучше было бы вместо свободного микрофона использовать скрытую камеру? Тогда бы каждый говорил только правду и не пытался бы угодить вышестоящим, не замалчивал бы острые проблемы. Может, тогда родились бы хорошие законы с глубоким знанием действительности?