Душанбе. 9 июля. «Азия-Плюс» - Таджикские власти должны открыть доступ представителям Международного Комитета Красного Креста и правозащитникам в пенитенциарные учреждения республики, заявил накануне в ходе круглого стола «Таджикистан и Комитет ООН против пыток. Год спустя: достижения и будущие перспективы» советник по человеческому измерению Центра ОБСЕ в Душанбе Паям Фуруги.

По его словам, в 2004 году президент страны разрешил Красному Кресту посещать закрытые учреждения и иметь постоянный контакт с осужденными, однако, доступ в тюрьмы для сотрудников этой международной организации был открыт лишь на несколько месяцев. «Может быть, власти побоялись, что могут быть раскрыты акты насилия и жестокого обращения с заключенными, ведь такая негативная практика не отвечает обязательствам, принятым республикой в рамках международных договоров, - отметил П. Фуруги. - Считаю, что Таджикистан должен стать открытым для Красного Креста и это только повысит имидж страны на международной арене».

Заведующий отделом конституционных гарантий прав граждан администрации президента РТ Юсуф Салимов отметил, что действительно в стране не проводится систематического мониторинга за местами содержания задержанных со стороны международных и национальных экспертов, а также очень сложно получить постоянный доступ общественности в пенитенциарные учреждения. «Считаю, с введением в действие закона РТ «Об Уполномоченном по правам человека» ситуация с соблюдением прав человека в закрытых учреждениях и проведение мониторингов не будут столь затруднительными», - сказал он. Госсоветник президента РТ по правовой политике Зариф Ализода добавил, что в настоящее время идёт подготовительная работа для учреждения данного института, и после решения всех организационных вопросов буде назначен Омбудсмен, что входит в полномочия главы государства.

Ю. Салимов также обратил внимание на то, что «в национальном законодательстве предусмотрено определение понятия «пытки» в статье 117 УК, поэтому нет особой нужды выделения этого деяния в качестве отдельного вида состава преступления, поскольку определение «пытки» имеется также в международных договорах, подписанных республикой, а ст. 10 Конституции РТ провозглашает приоритет международных договоров, подписанных нашей страной». Поэтому, продолжил он, коль у нас имеется достаточная правовая база для борьбы с этим негативным явлением, следует поднять уровень правовой осведомленности сотрудников правоохранительных органов, представителей защиты и населения в области защиты прав человека от пыток и других бесчеловечных и жестоких видов обращения и наказаний.

Между тем, адвокат Каюм Юсуфов выразил противоположную точку зрения. По его мнению, в уголовном законодательстве имеется ещё много пробелов, и оно носит «дух преследования подозреваемых». «Не обеспечен доступ адвоката к лицам, находящимся под стражей, особенно в тот период, когда подозреваемый находится у оперработника, законодательно не уточнен сам момент задержания, то есть подозреваемое лицо может находиться довольно долгое время в местах временного содержания без оформления протокола и, разумеется, адвоката, - сказал он. – Это именно тот отрезок времени, когда к задержанным могут быть применены пытки или другие недозволенные методы расследования. Практика показывает, что показания, полученные недозволенными методами, ложатся в основу обвинительного приговора, а органы, проводящие дознание и предварительное следствие, постоянно контролируют ход судебного разбирательства. Пока они не услышат обвинительный приговор, они не отходят от здания судов. Это наблюдается в судах практически всех уровней».

В свою очередь, госсоветник президента РТ по правовой политике З. Ализода сообщил, что в настоящее время ведется работа над разработкой нового уголовно-процессуального кодекса (УПК), который будет представлен в правительство осенью 2008 года.

Программный офицер Ассоциации по предотвращению пыток Мэтью Прингл презентовал краткий обзор заключительный замечаний Комитета ООН против пыток по Таджикистану и подчеркнул, что вызывают озабоченность частые сообщения о широком распространении практики применения пыток и жестокого обращения со стороны персонала правоохранительных органов, неблагоприятных условиях содержания под стражей, плохом санитарно-гигиеническом состоянии и медицинском обслуживании задержанных и заключенных, а также отсутствие системы мониторинга мест содержания под стражей.