Возвращение санкций ООН против Ирана стало одним из самых обсуждаемых событий на Ближнем Востоке. Несмотря на давление Запада, Тегеран демонстрирует устойчивость, опираясь на стратегическое партнёрство с Китаем и Россией и усиливая экономические связи со странами Центральной Азии.

Станет ли Иран сильнее под санкциями - или мир снова окажется на пороге новой конфронтации?

Прошло уже более трех недель с возобновления санкций Совета безопасности ООН против Ирана. Пока рано говорить о реальных последствиях этого шага для страны, поскольку воздействие многих санкций проявляется лишь спустя месяцы или годы. 

На этот раз санкции были возобновлены в условиях, когда менее чем четыре месяца назад у Ирана было прямое военное столкновение с Израилем и США — и повторение этого конфликта исключать нельзя.

После десятилетнего перерыва вновь восстановлены резолюции 1696 (запрещающая обогащение урана), 1737 (запрещающая чувствительную ядерную деятельность и передачу технологий), 1747 (усиление санкций, финансовые и военные ограничения), 1803 (банковские ограничения, досмотр грузов, дополнительные запреты на зарубежные поездки должностных лиц), 1835 (подтверждение обязательств Ирана и повторение прежних требований) и 1929 (всеобъемлющее оружейное эмбарго, банковские и морские ограничения). 

Как видно, эти резолюции в основном направлены против лиц и компаний, связанных с ядерной и ракетной программами Ирана, а внешнеэкономические отношения, выходящие за эти рамки, под санкции не попадают.

В частности, экспорт нефти — один из ключевых факторов экономического развития Ирана — напрямую не запрещен, однако банковские и морские ограничения могут создать определенные трудности. В любом случае, в прошлом году Иран экспортировал нефти на сумму 67 миллиардов долларов, что является самым высоким показателем за последние десять лет. 

Китай, выступающий против возобновления санкций ООН, остается крупнейшим покупателем и продолжит сотрудничество с Тегераном. Кроме того, существуют и другие страны, заинтересованные в сохранении отношений с Ираном в нефтегазовой отрасли.

 

Влияние санкций и ответные меры Ирана

Возобновление санкций ООН может ограничить доступ Ирана к мировым рынкам, международной банковской системе, привлечению иностранных инвестиций, экспорту нефти и импорту ряда товаров, что, в свою очередь, возможно, приведет к ослаблению национальной валюты — риала.

Очевидно, что такие факторы скажутся на социально-экономической ситуации, и правительство, стремясь снизить уязвимость малоимущих слоев населения, будет предоставлять им субсидии и пакеты поддержки.

Иран живет под международными санкциями почти пять десятилетий и за это время накопил значительный опыт противодействия им. На государства и частного сектора разработаны механизмы, позволяющие смягчить влияние санкций. Среди них — сотрудничество с государствами, считающими санкции несправедливыми.

Отличие нынешней ситуации от той, что была десять лет назад, заключается в том, что на этот раз Россия и Китай — стратегические партнеры Ирана — проголосовали против резолюции ООН, что может означать их намерение не соблюдать санкционный режим. 

Некоторые другие страны также дали понять Тегерану, что готовы продолжить экономическое и торговое сотрудничество.

Обычно в условиях санкций Иран делает ставку на развитие малого и среднего бизнеса, а также на производство импортозамещающих товаров. Молодое и образованное население, особенно занятое в инновационных и технологических секторах, способствует успеху этой стратегии. 

Кроме того, страна обладает богатейшими природными ресурсами, рациональное использование которых способно изменить ситуацию. Более 80 миллионов жителей Ирана сами по себе представляют огромный внутренний рынок для местных производителей. Таким образом, используя внутренние и внешние возможности, Иран способен уменьшить негативный эффект санкций.

Например, в 2012 году, в разгар внешних санкций, Иран экспортировал не нефтяных товаров на сумму 32,5 миллиарда долларов, а к 2018 году, несмотря на жесткие экономические санкции США, довел этот показатель до 44 миллиардов. В 2024 году объем не нефтяного экспорта вырос до 57,8 миллиарда, а общий объем внешней торговли не нефтяного сектора составил 130,2 миллиарда долларов.

Это означает, что даже если продажа иранской нефти будет ограничена (чего, скорее всего, не произойдет, учитывая уровень энергетического сотрудничества между Тегераном и Пекином — только за прошлый год в Китай было поставлено нефти на 67 миллиардов долларов), предпринятые меры по замещению нефти другими товарами не позволят США и Западу достичь ожидаемого экономического краха Ирана.

Для лучшего понимания ситуации можно привести еще один пример: в 2024 году торговля между Ираном и Евросоюзом составила 4,5 миллиарда евро, что меньше, чем с Россией (4,8 миллиарда долларов) и несопоставимо с торговым оборотом между Ираном и Китаем (только не нефтяная торговля с Пекином составила около 36 миллиардов долларов).

Следовательно, даже полное прекращение торговых отношений с Европой не нанесет иранской экономике серьезного ущерба.

 

Ключевые игроки и страны Центральной Азии

США и Европейский союз без промедления восстановили санкции, однако, как уже отмечалось, противодействие России и Китая резолюции ООН свидетельствует о том, что они не намерены следовать ей. Этот факт имеет особое значение для стран Центральной Азии — стратегических партнеров Москвы и Пекина. Поэтому можно ожидать, что государства региона, сохраняя «активный нейтралитет», продолжат торгово-транзитное сотрудничество с Ираном, особенно если Тегеран предоставит им определенные льготы.

Сотрудничество стран Центральной Азии, в частности Таджикистана, с Ираном в основном осуществляется в тех сферах, которые не подпадают под санкции ООН, США и ЕС. Это обстоятельство значительно снижает влияние санкций на двусторонние отношения. Кроме того, Таджикистан и другие страны региона могут продолжать торговлю в рамках Шанхайской организации сотрудничества, используя национальные валюты или систему бартерных расчетов (как это делают Россия и Китай). 

Таким образом, объем торговли между Таджикистаном и Ираном, который в 2024 году составил 378 миллионов долларов, вероятно, пострадает от санкций ООН незначительно.

Возможные трудности будут касаться вопросов банковских гарантий, денежных переводов, страхования грузов и других подобных аспектов, но, учитывая опыт взаимодействия стран региона с Ираном до 2015 года, можно ожидать, что решения этих проблем будут найдены.

 

Порт Чабахар

США недавно наложили санкции и на иранский порт Чабахар, куда инвестирует Индия. Этот порт играет важную роль в региональной стратегии Нью-Дели в отношении Афганистана и Центральной Азии.

В будущем он может стать важнейшим маршрутом для выхода континентальных стран региона к открытым морям, что позволит снизить расходы и время доставки товаров. 

Два года назад Таджикистан заключил соглашение с Ираном о международных грузовых перевозках и транзите через Чабахар. Но этот порт еще не полностью функционирует и пока не играет ключевой роли в торговле и грузоперевозках.

В настоящее время страны Центральной Азии в основном используют порт Бендер-Аббас, обладающий более развитой инфраструктурой. Следовательно, на данном этапе санкции против Чабахара не окажут существенного влияния на экспорт и импорт через Иран.

 

Двойные стандарты

В основе возвращения санкций против Ирана лежит ядерная программа страны. США и несколько европейских стран выступают против развития ядерной программы Ирана, однако Тегеран настаивает на мирном характере своей ядерной деятельности. 

Один из главных вопросов, связанных с ядерной программой Ирана, заключается в следующем: почему страна, являясь участником Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) и сотрудничающая с Международным агентством по атомной энергии (МАГАТЭ), подвергается недоверию, тогда как другие государства, например Израиль, обладающие ядерным оружием и отказавшиеся подписывать этот договор, не подвергаются никакому давлению? 

Израиль, не являясь участником ДНЯО, не допускает инспекторов МАГАТЭ к своим ядерным объектам.

Подобный двойной подход к использованию ядерной энергии стал одной из самых спорных тем современной международной политики и наглядно демонстрирует разницу в позиции Запада по отношению к Израилю и Ирану.

Иными словами, ядерное оружие Израиля считается «фактором сдерживания» внешних угроз, тогда как потенциальное обладание Ираном таким оружием воспринимается как “угроза международной безопасности”.

Можно задаться вопросом: если Израиль, обладая ядерным арсеналом и не участвуя в ДНЯО, остается в безопасности, может ли выход Ирана из договора уменьшить давление на него? Очевидно, что нет. 

Примером служит Северная Корея, которая в 2003 году вышла из ДНЯО, столкнулась с жестокими санкциями ООН и в 2006 году провела первое ядерное испытание. Сейчас она использует ядерное оружие как средство сдерживания, но при этом оказалась в полной изоляции и экономическом застое. 

Опасение состоит в том, что усиление западного давления может подтолкнуть Иран к подобному пути (чего добиваются некоторые иранские политики), хотя до сих пор нет убедительных доказательств того, что иранская ядерная программа носит военный характер. 

Однако, если Иран действительно выберет северокорейскую модель, последствия будут куда масштабнее, ведь страна находится в самом сердце Ближнего Востока, и ее возможное обладание ядерным оружием способно радикально изменить геополитический баланс всего региона. 

Этого боятся не только США и Европа, но и другие мировые и региональные державы.

 

Кто же станет однозначным победителем?

На самом деле, абсолютного победителя в этой «игре» нет.

Иран, хотя и становится более самодостаточным и стойким под давлением санкций, все же несет ущерб от ограничений внешних.

США и Европа, противостоя Ирану, вынуждены увеличивать свои геополитические, военные и экономические расходы для сохранения влияния на Ближнем Востоке.

Таким образом, в итоге обе стороны несут потери.

Этой осенью оставайтесь с нами в Telegram, Facebook, Instagram, Яндекс.Дзен, OK и ВК